За полдня перездоровался со всем городом. На улицах – колоритнейшие мужчины-кхампа, а тибетки боятся фотографироваться – считают, что я забираю их душу. По-лхасски все говорят с трудом, но ценят умения как-то объясниться на их языке. Печатня произвела сильное впечатление – витает старинный дух учености и буквоедства. Очень красивые ксилографии – скупил образцы всех на ткани, они самые дешевые, но и то на это ушло около 160 баксов. На бумаге ручной выделки – вдвое дороже, но по этим старинным отпечаткам можно уже изучать тибетскую живопись и делать полноценные выставки. Также нашел ножи кхампа, правда, они скорее туристские – слишком короткие. Немного поснимал тибетский район, но уже пора обедать и возвращаться. Щераб уже вытащил все вещи из гостиницы, и мы скоро отправляемся. Сначала едем по ущелью, потом – все выше к перевалу, пока снова не достигаем не растаявших снегов. Спускаемся вниз, и немного погодя, немного не доезжая Манигангго – удивительной красоты озеро. Гулял по берегу час, удивительно прозрачные ощущения и покой. Думаю, если везти сюда группу, надо перед входом сюда устроить игру: никто друг с другом не говорит. Вот тогда народ пропрёт. Дальше по дороге хотел заехать в монастырь, где, по рассказу Трунгпа Ринпоче, один монах обрел радужное тело. На входе в replika klockor sverige деревню меня поймал один монашек поймал, напоил чаем, а потом я зашагал к монастырской школе. Молодые монахи и послушники тащили хворост, возникли опять вопросы и какое-то-замешательство у ворот. Я шагнул через них – монахи закричали: «Вошёл, вошёл!» - «А что, нельзя?» - «Нельзя». Почему, так и осталось невыясненным, но видно, какие-то запреты. К шести вернулись в Кандзе. Дорога была очень красиво, с новым типом домов-крепостей, полосато раскрашенных. Щераб взял сто долларов в оплату (юани закончились), а милая Дрёльма, по вчерашнему звонку, заказала место на завтрашнее утро на скоростной джип. Немного побродил по городу и рано отправился спать – машина стартовала в четыре утра.